Из Ильфа и Петрова

[Madilain]

Одноэтажная Америка (1935-1936)
Часть 3
Реклама
"Средний американец", невзирая на его внешнюю активность, на самом деле
натура очень пассивная. Ему надо подавать все готовым, как избалованному
мужу. Скажите ему, какой напиток лучше, - и он будет его пить. Сообщите ему,
какая политическая партия выгоднее, - и он будет за нее голосовать. Скажите
ему, какой бог "настоящее" - и он будет в него верить. Только не делайте
одного - не заставляйте его думать в неслужебные часы. Этого он не любит, и
к этому он не привык. А для того чтобы он поверил вашим словам, надо
повторять их как можно чаще. На этом до сих пор построена значительная часть
американской рекламы - и торговой и политической, всякой.
И вот реклама подстерегает вас всюду: дома и в гостях, на улице и на
дороге, в такси, в метро, в поезде, в самолете, в карете медицинской помощи
везде.
…
Куда ни глядит американец - вперед, назад, вправо или влево, - он всюду
видит объявления. Но, даже подняв глаза к небу, он тоже замечает рекламу.
Самолеты лихо выписывают в голубом небе слова, делающие кому-то или чему-то
паблисити.
…
Мы увидели довольно большой желтый плакат, вдохновленный не одной лишь
коммерческой идеей. Какой-то американский философ при помощи агентства
"Вайкин-пресс" установил на дороге такое изречение: "Революция - это форма
правления, возможная только за границей".
***
У Форда
- Сэры, - сказал мистер Адамс, внезапно оживившись, - вы знаете, почему
у мистера Форда рабочие завтракают на цементном полу? Это очень, очень
интересно, сэры. Мистеру Форду безразлично, как будет завтракать его
рабочий. Он знает, что конвейер все равно заставит его сделать свою работу,
независимо от того, где он ел - на полу, за столом или даже вовсе ничего не
ел. Вот возьмите, например, "Дженерал Электрик". Было бы глупо думать, сэры,
что администрация "Дженерал Электрик" любит рабочих больше, чем мистер Форд.
Может быть, даже меньше. А между тем у них прекрасные столовые для рабочих.
Дело в том, сэры, что у них работают квалифицированные рабочие и с ними надо
считаться, они могут уйти на другой завод. Это чисто американская черта,
сэры. Не делать ничего лишнего. Не сомневайтесь в том, что мистер Форд
считает себя другом рабочих. Но он не истратит на них ни одной лишней
копейки.
…
- Да, да, да! - радостно говорил Адамс. - Мистер Форд умеет делать
автомобили. Но, но, сэры, о, но! Вы даже не понимаете, какой прогресс
произошел в этом деле. Форд тридцать пятого года лучше, чем "кадиллак"
двадцать восьмого года. За семь лет машина дешевого класса сделалась лучше,
чем была машина высшего класса.
…
В парикмахерской на Мичиган-авеню, где мы стриглись, один мастер был
серб, другой - испанец, третий - словак, а четвертый - еврей, родившийся в
Иерусалиме. Обедали мы в польском ресторане, где подавала немка. Человек, у
которого мы на улице спросили дорогу, не знал английского языка. Это был
грек, недавно прибывший сюда, прямо к черту в пекло, с Пелопоннесского
полуострова. У него были скорбные черные глаза философа в изгнании. В
кинематографе мы внезапно услышали в темноте громко произнесенную фразу:
"Маня, я же тебе говорил, что на этот пикчер не надо было ходить".
- Вот, вот, мистеры, - говорил Адамс, - вы находитесь в самой настоящей
Америке.
…
Социально-экономические идеи Форда
Оказалось, что на фордовских
заводах есть собственная негласная полиция. Она состоит из пятисот человек,
и в ней служат, между прочим, бывший начальник детройтской полиции и Джо
Луис, знаменитый боксер. При помощи этих деятельных джентльменов в Дирборне
царит полный мир. Профсоюзных организаций здесь не существует. Они загнаны в
подполье.
Завод, на который мы ехали, представлял особенный интерес. Это не
просто завод, а воплощение некоей новой технической и политической идеи. Мы
уже много слышали о ней, так как она очень злободневна в связи с теми
разговорами, которые ведутся в Америке о диктатуре машин и о том, как
сделать жизнь счастливой, сохранив в то же время капитализм.
В разговоре с нами мистер Соренсен и мистер Камерон, представляющие
вдвоем правую и левую руки Генри Форда, сказали, что если бы им пришлось за-
ново строить фордовское предприятие, они ни в коем случае не построили бы
завода-гиганта. Вместо одного завода они выстроили бы сотни маленьких,
карликовых заводиков, отстоящих друг от друга на некотором расстоянии.
Мы услышали в Дирборне новый лозунг: "Деревенская жизнь и городской
заработок".
- Представьте себе, - сказали нам, - лесок, поле, тихую речку, даже
самую маленькую. Тут стоит крошечный заводик. Вокруг живут фермеры. Они
возделывают свои участки, они же работают на нашем заводике. Прекрасный
воздух, хорошие домики, коровы, гуси. Если начинается кризис и мы сокращаем
производство, рабочий не умрет с голоду, - у него есть земля, хлеб, молоко.
Вы же знаете, что мы не благодетели, мы занимаемся другими вещами, - мы
строим хорошие дешевые автомобили. И если бы карликовые заводы не давали
большого технического эффекта, мистер Генри Форд не обратился бы к этой
идее. Но мы уже точно установили, что на карликовом заводе, где нет
громадного скопления машин и рабочих, производительность труда гораздо выше,
чем на большом заводе. Таким образом, рабочий живет дешевой и здоровой
деревенской жизнью, а заработок у него городской. Кроме того, мы избавляем
его от тирании коммерсантов. Мы заметили, что стоит нам поднять хоть немного
заработную плату, как в Дирборне пропорционально подымаются все цены. Этого
не будет, если исчезнет скопление в одном месте десятков и сотен тысяч
рабочих.
Эта идея возникла у Форда, как он потом сказал нам, лет двадцать тому
назад. Как всякое американское начинание, ее долго проверяют, прежде чем
проводить в широких масштабах. Сейчас есть уже около двадцати карликовых
заводов, и Форд увеличивает их число с каждым годом. Расстояние между
заводами в десять, двадцать и даже пятьдесят миль не смущает Форда. При
идеальном состоянии американских дорог - это не проблема.
Итак, все в идее клонится к общему благополучию. Жизнь деревенская,
заработок городской, кризис не страшен, техническое совершенство достигнуто.
Не сказали нам только, что в этой идее есть большая политика - превратить
пролетариев в мелких собственников по духу и одновременно избавиться от
опасного сосредоточения рабочих в больших индустриальных центрах. Кстати, и
специальной фордовской полиции нечего будет делать.
…
Завод представлял собой одно зданьице, почти сплошь стеклянное. Самым
замечательным здесь было то, что этот заводик, на котором работает всего
лишь пятьсот человек, делает фары, задние фонарики и потолочные плафоны для
всех заводов Форда. Среди феодального кукареканья и поросячьего визга завод
изготовляет за один час тысячу фар, шестьсот задних фонарей и пятьсот
плафонов. Девяносто восемь процентов рабочих - фермеры, и каждый из них
имеет от пяти до пятидесяти акров земли. Завод работает в две смены, но если
бы работал в полною силу, то выпускал бы в полтора раза больше продукции.
Что будут делать рабочие, не имеющие никаких акров, - новая идея ничего
не говорит, хотя эти люди и составляют весь рабочий класс Соединенных
Штатов. Но если бы даже подозрительно подобревшим капиталистам и удалось
посадить весь американский пролетариат на землю, что само по себе является
новейшей буржуазной утопией, - то и тогда эксплуатация не только не исчезла
бы, но, конечно, усилилась, приняв более утонченную форму.
Невзирая на раскинувшиеся вокруг завода деревенские ландшафты, у
рабочих, тесно стоявших за маленькими конвейерами, был такой же
мрачно-возбужденный вид, как и у дирборнских людей. Когда прозвучал звонок к
завтраку, рабочие, как и в Дирборне, сразу расположились на полу и принялись
быстро поедать свои сандвичи.
***

@темы: история, читальный зал, литература